Британскому журналу New Music Express - 60 лет

За эти годы на страницах NME были задокументированы рождение и смерть целых музыкальных жанров, а Sex Pistols в числе других столпов музыкальной истории своим взлетом во многом обязаны заметкам острых на язык авторов New Musical Express.

Десять лет назад NME отмечал 50-летие под звуки американских групп The Strokes и White Stripes. Это был период очередной музыкальной революции в глазах журнала, поскольку обе группы, по его мнению, были в ответе за возвращение гитарной музыке статуса "крутой" - после долгого затишья на рок-н-ролльном фронте и засилия электроники.

Сейчас издание продолжает смаковать последствия той революции. "Если разрезать их звучание пополам, то внутри вы найдете грязь и сладость, - пишет оно о дебютном альбоме американской гитарной группы Tribes, который называется "Baby”. - Жизнерадостные мелодии восхитительно противостоят пробирающему до костей гаражному нойзу, и это бодрит не меньше, чем появление из ниоткуда стаи волчиц-супермоделей".

Найти новую группу, вдохновенно о ней раструбить и назвать лучшей со времен Beatles, Sex Pistols, Stone Roses или The Strokes – это формула, которой NME жил и живет до сих пор. Притом, что многие из любимцев журнала не выдерживают ответственности и смешиваются с толпой. Что, интересно, сейчас делают The Twang - бирмингемская пятерка, которую в 2007 NME еженедельно называл "лучшей новой группой"?

Хиппи-мятежники

New Musical Express появился в 1952 году и по примеру американского Billboard первым в Великобритании стал публиковать музыкальные чарты, хит-парад самых продаваемых песен за неделю.

В 60-е издание активно писало о The Beatles, Rolling Stones и Kinks, но свой знаменитый упрямый характер оно сформировало позже.

"Надо сказать, что я был огромным поклонником New Musical Express в 1970-е годы", - говорит российский музыкальный критик Артемий Троицкий.

"New Musical Express стал журналом, который практически был неофициальным органом панк-рока и всего движения нью-вэйв".

"Я даже думаю, - продолжает Троицкий, - что если бы не решающая поддержка некоторых средств массовой информации - диджея BBC Radio1 Джона Пила и NME – то не состоялись бы в том виде, в котором они состоялись, ни Sex Pistols, ни Clash, ни Wire, ни другие знаменитые английские панк-группы".

В начале 1970-х журнал возглавил Алан Смит, который развернул редакционную политику в сторону музыкального андеграунда.

"Авторы начали писать нагло, задиристо, крикливо, [опираясь на свои ощущения и вкусы, а не на факты и детали], то есть в стиле гонзо-журналистики, - объясняет нынешний главный редактор NME Крисси Мьюрисон. - И как раз тогда сформировалась та редакционная позиция NME, которой журнал славен по сей день".

70-е годы называет золотым периодом New Musical Express и Пэт Лонг – бывший журналист издания, у которого на днях вышла биографическая книга "История NME"

"По сути, во главе журнала встала компания хиппи, - рассказывает Лонг. - Притом, что работали они внутри огромного издательского дома. По соседству были офисы таких журналов, как "Мир яхт", "Дом и сад", "Стрельба и охота" и прочие".

"И эти хиппи просто-напросто пришли и устроили мятеж. Они писали про наркотики, выражали радикальные политические взгляды. Выступали за права секс-меньшинств, защиту окружающей среды и ядерное разоружение. Как известно, свой рабочий день они начинали с раскурки косяка", - говорит автор книги.

"Прекрасный слог"

В те времена журналисты NME много времени проводили с рок-звездами, чтобы излагать подробности их скандальных приключений со знанием дела. Ненормированный рабочий день имел плоды - писательский стиль многих из авторов журнала сейчас изучают на британских факультетах журналистики.

"Там работали в качестве постоянных авторов ребята, которые впоследствии стали известными писателями. Тони Парсонс и Джулия Берчил, Ник Кент, Чарльз Шаар Марри", - отмечает Артемий Троицкий.

"Были очень высокие стандарты с точки зрения уровня музыкальной журналистики, не только в плане музыкальной эрудиции, но и вплане прекрасного английского слога и интересного анализа", - подчеркивает российский музыкальный критик.

Хорошенько помуссировав панк в конце 1970-х, NME предался новым пристрастиям. Один за другим на страницах издания сменялись: пост-панк, нью-вэйв, мадчестер, эйсид-хаус, гранж, брит-поп...

В августе 1995 года Blur и Oasis были самыми популярными группами в стране и не только. И когда они решили выпустить новые синглы ("Country House" и "Roll With It" соответственно) в один день – NME сделала из этого обложку на манер постера для боксерского поединка.

Победили Blur - их песня вышла на первое место чартов. Но NME тоже победил, потому что англоговорящие меломаны по всему миру очень хотели читать про развитие скандальных отношений двух групп.

"Это по-прежнему журнал, на поддержку которого я надеюсь, - говорит Грэм Коксон, гитарист Blur, который также выступает соло. - Я просматриваю его на предмет рецензий на свою музыку. Что бы ни случилось, NME останется журналом, который я читал в годы взросления".

Конечно, за 60 лет существования журнала не обошлось без проколов. Авторы слетали с катушек, одна неосторожная статья случайно привела к распаду легендарной группы The Smiths, а раздел "рецензии" с завидной регулярностью пестрил громкими дифирамбами средненьким альбомам.

Но, как отмечает журналист Би-би-си Марк Коулз, в этом и суть: "NME всегда был скорее фанзином, чем журналом в традиционном понимании", эдаким прототипом сегодняшних блогов, только на бумаге.

"Возможно, поэтому он и выжил так долго в отличие от других специализированных музыкальных журналов, которые приказали долго жить, включая своего главного конкурента, Melody Maker", - говорит Коулз.

Хотя тираж у бумажного NME упал до 20 - 30 тысяч в неделю, в 60-е он зашкаливал за 230 тысяч.

NME в России

"NME – это не просто журнал, это большое музыкальное явление. Это особенный журнал, потому что у него всегда была такая четкая позиция, пусть и субъективная", - считает Ирина Филиппова. Она была заместителем главного редактора российского издания New Musical Express, просуществовавшего два года – с 2001 по 2003.

Российский NME тоже часть истории своего прородителя и возник на энтузиазме Ирины и главного редактора Руслана Шебукова.

"Решили, что нам очень хочется сделать такой журнал, который был бы работой нашей мечты и делом жизни. Обязательно музыкальный, - рассказывает Филиппова. - Тем более, что в России в тот момент c музыкальными журналами было не очень хорошо".

"А музыкальная ситуация в стране стала намного лучше к концу 1990-х. И групп стало больше, и главное стало больше возможностей слушать разную музыку, но еще не все люди об этом знали. И мы хотели это рассказать как можно большему количеству людей", - говорит экс-заместитель редактора российского издания.

Вместо того, чтобы начинать с нуля, редакторы решили обратиться за лицензией к NME, чтобы иметь доступ к большому количеству материала из первых рук и узнаваемое имя.

Журнал знакомил российского читателя с новыми группами, воспевавшимися британским изданием, и старался найти своих героев на постсоветском пространстве.

“Мы бывали на фестивалях в Уфе, в Екатеринбурге, в Киеве, и как нам казалось, обнаруживали какие-то самородки”.

"Ездили на репетиционную базу в Днепропетровск к полюбившейся нам группе "Я и Друг Мой Грузовик", ездили на гастроли с артистами и в их студии звукозаписи. Было много новых групп и было весело, были отношения не просто журналист – артист, а ощущение близости духовной, творческой, музыкальной. Это были прекрасные два года", - вспоминает Ирина Филиппова.

Российский NME закрылся из-за недостатка интереса рекламодателей и проданных копий, но десять лет спустя, на нынешнем российском медиарынке у него, вероятно, могло бы быть больше шансов на выживание.

Распространено мнение, что прошел и век британского NME: у журнала кончились идеи, все внимание уходит на интернет-сайт, и тираж упал. Но об обратном говорит ковровая дорожка церемонии вручения наград NME, которая проходит каждый февраль. В этом году там были такие музыканты как Ноэл Гэллахер, Pulp, Florence and The Machine – все они пришли поддержать журнал или выступить в его честь.

Аня Дородейко Русская служба Би-би-си