Согласно сообщению Guitar Player, отчёт офиса коронера округа Сан-Матео, опубликованный 6-го апреля, подтверждает версию о том, что легендарный гитарист Ronnie Montrose умер от нанесённого самому себе огнестрельного ранения. Токсикологический отчёт также показал, что содержание алкоголя в крови музыканта составляло 0,31%, когда он умер — это почти в четыре раза выше допустимого в Калифорнии уровня. Других наркотических веществ в организме не выявлено.
Семья Montrose опубликовала следующее заявление на сайте RonnieMontrose.com:
«К настоящему моменту разрушительная правда о смерти Ronnie стала уже общеизвестным фактом. Надеемся, что вы понимаете, почему мы хотели сохранить эти новости в тайне как можно дольше. Мы только можем надеяться, что вы будете воздавать должное жизни Ronnie и помнить о том, что его музыка значит для вас, вместо того, чтобы оплакивать его смерть. Ronnie хотел бы, чтобы всё было именно так. Ему нравилось быть гитаристом, композитором, продюсером и творцом магии. Он ценил свой дар, но в то же время он постоянно заставлял себя развивать, улучшать и создавать более совершенную музыку. Он делал это для себя, он делал это для вас, потому что обожал и ценил своих фэнов. Пожалуйста, сохраните его энергию, его радость и его любовь в своих сердцах».
Хотя Montrose не оставил предсмертной записки, его жена и менеджер Leighsa Montrose считает, что он, возможно, всегда планировал таким образом уйти из жизни.
«У Ronnie было очень трудное детство, из-за чего у него осталось очень глубокое и разрушительно чувство неполноценности, — рассказала Leighsa представителю Guitar Player. — Именно поэтому он всегда был так строг к себе. Он думал, что никогда не будет достаточно хорош. Он всегда боялся, что его разоблачат как мошенника. Он был требовательным к себе и очень самокритичным, и надежды, которые он возлагал на себя, были огромными. Теперь я понимаю, что он, возможно, не хотел нести это бремя слишком долго. Я знала, что вышла замуж за алкоголика, но Ronnie любил меня. Он мог быть капризным и грубым, но никогда не сердился на меня и не оскорблял. У него была репутация человека с дурным характером и контролируемой личности, когда он был моложе, но он всегда говорил, что я получила лучшую версию себя, и мы были почти неразлучны. Мы всегда ели вместе. Я ходила на каждое его выступление».